А я помню как играл скрипач у перехода, как осенние ложились листья сложно шелк. Словно была бархатом устелена дорога, а он сквозь толпу под солнцем шел. Не было ни города, ни шума. Только каменный далекий дивный град, кони прядая ушами, провожали молчаливый одинокий взгляд. Неземной он был, и не обычный. Ветреный, забытый и простой. И такой родной, такой привычный. Не оставленный. Ничей. Но золотой.
Но как только замолкала скрипка, грязь бросалась словно кровь на лен. И заметно было безразличье. И опустошение. Имен. Золотых.