Говорят не судят просто так...(с)
Давно не пишу стихи, нет времени и сил их править. Мне сложнее в этом плане, к себе всегда мы придирчивее, чем к миру вокруг. Все видится не так, и не то. Это написалось за три минуты, одной строкой и правки не будет. Иначе стих просто не увидит свет. А настроение передать хотелось. Что мне виделось при его создании?
Увенчанный лаврами Энтерпраиз, много лет спустя после битв. Почти музей... и одинокая фигура на мостике.
Кто-то живет, слишком долго, чтобы забыть.
Ты думаешь, есть одиночество в черных руинах небытия?
Среди пожаров, осколков и времени, жить не любя.
И вновь увенчанный, грозный как символ - на постаменте один,
брошенный и одинокий странник - сам себе Господин.
Нет, одиночество Арктики, тает под льдом молчаливого - да,
другого Капитана не будет здесь никогда.
Черными дырами амбразуры встречает корабль гостей -
это всего лишь не зажженный экран чужих полостей.
Сгинули, канули, позабыты все - кто сюда приходил,
что же вулканец стоишь на мостике - ты же один.
Что же нелепо и так бессмысленно смотришь в погасший экран -
нет прощания в тихом молчании, сорван стоп кран.
Не оглянуться, не отозваться - что же ты ждешь...
Нет одиночества в космосе, друг мой... все это ложь.
Если хотя бы на долю мгновения - годы назад
можно уйти в неизвестность бросив свой ад.
Только молчит интерком и печалится старый значок,
под стертой формой сердце не старится, это урок -
и в темноту, так же устало вновь смотрят глаза -
а на погасшем экране прошлое словно гроза.
Увенчанный лаврами Энтерпраиз, много лет спустя после битв. Почти музей... и одинокая фигура на мостике.
Кто-то живет, слишком долго, чтобы забыть.
Ты думаешь, есть одиночество в черных руинах небытия?
Среди пожаров, осколков и времени, жить не любя.
И вновь увенчанный, грозный как символ - на постаменте один,
брошенный и одинокий странник - сам себе Господин.
Нет, одиночество Арктики, тает под льдом молчаливого - да,
другого Капитана не будет здесь никогда.
Черными дырами амбразуры встречает корабль гостей -
это всего лишь не зажженный экран чужих полостей.
Сгинули, канули, позабыты все - кто сюда приходил,
что же вулканец стоишь на мостике - ты же один.
Что же нелепо и так бессмысленно смотришь в погасший экран -
нет прощания в тихом молчании, сорван стоп кран.
Не оглянуться, не отозваться - что же ты ждешь...
Нет одиночества в космосе, друг мой... все это ложь.
Если хотя бы на долю мгновения - годы назад
можно уйти в неизвестность бросив свой ад.
Только молчит интерком и печалится старый значок,
под стертой формой сердце не старится, это урок -
и в темноту, так же устало вновь смотрят глаза -
а на погасшем экране прошлое словно гроза.
Затронуло и не отпускает до сих пор
Это было так ярко, что почти больно. Со мной из-за хронической усталости, редко такое ясное видение момента. Но вот появилось. И осталось. Спасибо, что прочли.
Сатори Ивадзику Кольнуло. Это действительно меня кольнуло. В такие минуты жалею, что я не какой-нибудь режиссер в Голливуде, способный передать картины внутреннего видения, до деталей. Как это делал Камерон. Просто словно в темноте вспыхнула молния, и пока она горела - что-то "успелось" записаться.
Мне это близко еще потому, что я пишу про вампиров. Они обречены на вечность, смотреть как мелькает мир перед глазами и умирают близкие люди. Увы, их это меняет слишком сильно и людям они кажутся чудовищами. Хотя кто бы смог прожить почти 800 лет и при этом остаться собой, не один и не два раза потеряв все, а главное тот мир, в котором родился.
Создания, живущие долгую жизнь или бессмертные, все они одиноки, если рядом нет кого-то похожего на них, шагающего сквозь время.
СГОРЕВШАЯ МЕЧТА
Измученна душа и прожжена насквозь,
А боль тисками сдавит сердце.
Но к этой жизни больше не вернусь,
Хоть от себя мне никуда не деться.
Не спрятаться в безмолвной тишине,
В ночи холодной не укрыться.
Кто совесть разбудил во мне,
Позволил снам кошмарным сбыться?
Секунду каждую заставил так страдать,
Сгорать в огне своих воспоминаний.
И ночи на пролет о смерти лишь мечтать,
Забвение – вершина всех моих желаний.
Смотреть, как строится, и рушиться наш мир,
И тосковать по умершим любимым.
Бессмертием своим наказан тот вампир,
Кто чувствует, что жить вот так невыносимо.
И каждый раз, я к солнцу обращаюсь,
Хочу лучами душу исцелить.
Как в мире этом жить уже не знаю,
И снова попрошу рассвет меня убить.
Как Феникс, вновь из пепла возрождаюсь,
Сожжен дотла, но все еще живой.
От боли тихо вновь схожу с ума я,
А вредная судьба смеется надо мной.
Мне не дано познать покой забвенья,
Сгоревшую мечту, увы, не воскресить.
Душа не получила исцеленья,
А значит, жизнь мне не за что любить.
И спасибо за стих, я ценю проявления творчества в любых вариантах, и постепенно прихожу к выводу, что работать надо вне сети, а в сети отдыхать. Это из нашего прошлого, вы знаете.
Знаю) Давно я ничего не пишу, порой кажется, что поэт тихо умирает в душе.
надо будет нам с вами устроить литературный вечер)) Я так раньше делал с теми, кто хотел немножко отвлечься и сотворить что-то) мы литературные дуэли устраивали, набросками рисунков перебрасывались, шутливые стихки сочиняли. Найдется время, приходите, повеселимся))
Вот и исправим это)))
"К ужину не ждите))) Я собираюсь основательно заблудиться. )
Способность их писать вернулась сравнительно не давно. Видимо это сказалось эмоциональное состояние и некоторые люди. Оказавшиеся близкими.
А к последним закрыты комментарии. Думаю, для того чтобы не расстраивать читателей необходимостью что-то писать в ответ на странные заметки. В которых эмоций больше, чем рифмы)
читать дальше
сколько боли в одиноких ударах сердца...
как складывается ваш вечер?
ну...сперва что-то стукнуло пересмотреть "Гнев Кхана", потом прочитался грустный фик, теперь замечательные, но грустные стихи...
Всё к одному)
Сложный вечер. Но светлый. По итогам)
Зато красиво и грустно Тоже очень.
Такого иногда очень-очень нужно.
Иногда кроме цинизма нужно что-то такое. Память... верность. Вера.
Вы не смейтесь громко Мистер Слевин, мне свойственно. Быть не логичным
человеком.Я понимаю. Тоже.
Тепло.
Иногда мне нельзя что-то писать.
Хотелось передать настроение. Грозовое... безумное.
Вулканец тайком проникший на корабль музей, и ночью вспоминающий его великое прошлое. Одинокий... до края бездны.